Дальнейшее
развитие труда находит своё отражение в усовершенствовании каменных орудии и
техники их изготовления.
Везде,
где встречаются грубые шелльские орудия, на смену им появляются новые, более
тщательно и умело изготовленные — ашельские (Названы так по месту их первого
обнаружения в Сент-Ашеле (предместье города Амьена во Франции)).
Ашельское
рубило отличается от шелльских рубил прежде всего своими правильными
миндалевидными, треугольными или овальными очертаниями. Поверхность ашельских
рубил обычно сплошь обработана сколами, свидетельствующими уже о хорошем знании
свойств кремня, о несравненно более искусной руке мастера, которая наносила
теперь меткие и хорошо рассчитанные удары. Если человек шелльского времени мог
наносить только сильные и резкие удары, в результате которых на краях орудия
оставались глубокие выемки, то ашельский человек научился отделять от камня
тонкие и плоские отщепы. Лезвие ашельских рубил было поэтому уже не
зигзагообразным, а прямым и острым. Улучшаются формы орудий, изготовленных из
отщепов, устойчиво повторяются серии определённых изделий: остроконечников,
скрёбел и так называемых свёрл.
Важными
были и перемены в образе жизни людей. В ашельское время впервые возникают
охотничьи лагери, появляются более или менее постоянные поселения.
Замечательным примером таких поселений могут служить раннеашельские находки в
Торральбе (Испания). Древнее поселение располагалось здесь на высоте 112 м над
уровнем моря, на берегу древнего озера. К озеру на водопой, на его покрытые
сочной растительностью берега приходили слоны, носороги, быки, олени и лошади,
становившиеся добычей первобытных людей. На стоянке уцелело множество костей
этих животных, в том числе целые черепа южного слона с бивнями, достигающими 3
м в длину, кости этрусского носорога и носорога Мерка, лошади Стенона. Вместе с
костями животных в культурном слое были обнаружены многочисленные рубило из
кварцита, халцедона и песчаника, а также обычные мелкие изделия из отщепов.
Человек
ашельского времени уже широко осваивает готовые природные жилища, которыми
служили для него пещерные навесы и гроты. Известны пещерные поселения
ашельского времени в гроте Обсерватории, вблизи Монако, у берега Средиземного
моря, в пещере Умм-Катафа, к юго-востоку от Иерусалима, и особенно в пещере
Эт-Табун, на горе Кармел, в северной части Палестины.
Пещера
Эт-Табун имела вид глубокой и высокой ниши, открытой к северу и заполненной
рыхлыми пещерными отложениями более чем на 15 м. В её позднеашельском слое были
обнаружены остатки очагов в виде тёмнобурых или жёлтых пятен обожжённой земли.
Обработанные кремни располагались неодинаково, преимущественно около скалистой стены
грота. В одном месте у входа в грот оказалось скопление орудий, состоявшее из
29 специально запрятанных ручных рубил. Всего в раскопанных участках грота
найдено было около 50 тыс. изделий, причём подавляющую массу их составляли
готовые, вполне законченные орудия: рубила, скребки, острия, ретушированные
отщепы и пластины. Самым поразительным является здесь множество ручных рубил,
что указывает на важное значение этого древнейшего орудия в жизни
палеолитического человека. Их найдено здесь более 8 тыс.
Многочисленные
следы очагов, множество превосходно обработанных орудий из кремня, в том числе
тысячи рубил, наглядно показывают, что пещера Эт-Табун на протяжении
тысячелетий служила жилищем человеку того времени, уже далеко оставившему
позади своих предшественников и предков шелльского периода, бродивших без
постоянных пристанищ в субтропических лесах и джунглях доледниковой эпохи.
Огонь стал теперь, вместе с орудиями труда, основой существования человека и
опорой первобытной общины в её борьбе с природой.
Человек
ашельского времени, очевидно, использовал огонь не только в качестве источника
живительного тепла для согревания своего тела в холодное время года, но и как
средство борьбы с постоянно угрожавшими ему хищниками.
Даже
слабые старики, женщины и дети, вооружённые пылающей головнёй, были сильнее тех
зверей, которые являлись грозой тропического леса.
Очень
рано, надо полагать, люди научились поджаривать на огне мясо животных, а также
съедобные коренья и плоды. Это не только улучшило пищу и расширило пищевые
ресурсы, но и положило ещё более резкую грань между человеком и животными,
способными употреблять пищу только в её естественном, данном самой природой
виде.