Знать сосредоточила в руках царя неограниченную власть.
Верхний и Нижний Египет слились в это время в одно целое государство.
Верхнеегипетское происхождение царей перестало ощущаться, нижнеегипетские боги
стали самыми почитаемыми при дворе. Столица была постоянно в Нижнем Египте.
Верхний Египет имел особого управителя, и даже стало принятым называть Нижний
Египет раньше Верхнего. После III династии исчез, как особое учреждение, ранее
упоминавшийся памятниками «красный дом» — сокровищница Нижнего Египта.
В пору наивысшего могущества царского самовластия фараон
распоряжался в любом из десятков номов, на которые делилось его царство. По
своему усмотрению он перебрасывал номархов из области в область—из Нижнего
Египта в Верхний и обратно. При IV династии знать в значительной части состояла
в родстве с царями.
Важнейшие должности в государстве — верховных сановников,
военачальников, хранителей сокровищ, начальников работ, верховных жрецов
знаменитейших храмов — занимали часто члены царского дома. Только во вторую
половину Древнего царства на местах стали выдвигаться номовые владетельные
роды.
Всё в государстве, начиная с мероприятий по орошению, суд и
кара, назначения и пожалования, наложение повинностей и освобождение от них,
военные походы, поездки за рубеж и мероприятия по судоходству, государственное
строительство и разработка горных недр — всё в конечном итоге возводилось к
приказам царской власти: царь назначал, он приказывал, он посылал.
Материальной основой фараоновского самовластия были
громадные земельные, людские, продовольственные и вещевые ресурсы, находившиеся
в личном распоряжении царя. Но если формально и существовало какое-либо
различие между «домом царя» и государством, то на деле оно стиралось.
Государственные хранилища всевозможных благ были не более, как частями «дома
царя», государственные работы были работами «дома царя», пожалования
государственным сановникам — его пожалованиями. Налоги и повинности в пользу
царя налагались весьма произвольно: при VI династии один управитель Верхнего Египта
хвалился тем, что налагал их по два раза.
Перед лицом угнетённого народа знать окружала своего
ставленника божескими почестями. Царю было мало слыть просто «богом», его
-называли «большим богом». Особой милостью для приближённого, даже царского
свойственника, было разрешение лобызать ноги, а не землю перед ногами царя.
Однако в узком кругу высшей знати фараон не был столь недоступен. Одному он
разрешал следовать за собой в носилках, другому — умащаться в его присутствии,
третьему выказывал заботу в дни болезни, четвёртому писал письма, полные
предупредительной любезности, и даже собственноручно. Дело дошло однажды до
извинения царя перед сановником за невольный ушиб, и не только устно, но и
письменно, с увековечением этого факта в надписи!
Первым лицом в государственном управлении после царя был
верховный сановник (во многих исследованиях его называют арабским титулом
«везир»). Он был одновременно главным судьёй, но круг его полномочий как
верховного сановника очертить довольно трудно. Он не столько направлял
деятельность ряда ведомств, сколько сам сосредоточивал их функции в своих
руках. Можно дивиться, как он поспевал одновременно направлять деятельность «6
великих дворов», как назывались верховные судебные органы, ведать местным
управлением, блюсти различные государственные хранилища, управлять разными
государственными мастерскими, руководить всеми работами царя. Не всегда,
правда, верховные сановники совмещали одни и те же должности; одни передавали
часть их другим сановникам, иные присваивали себе новые звания; так, например,
к концу Древнего царства ими было присвоено звание градоначальника столицы.
Военное дело в Древнем царстве достигло значительного
развития. Основным оружием оставались простой лук и стрелы. Имелся особый «дом
оружия» с особым начальником над ним. Пехота оставалась единственным родом
сухопутных войск, но различалось несколько её видов. Границы с Синайским
полуостровом и Эфиопией были укреплены, и вообще крепости были разбросаны едва
ли не по всей стране. Засвидетельствован целый ряд званий военачальников.
Известно, что в начале VI династии, при царе Пиопи (Пени) I, созывалось
общеегипетское ополчение, которое в соединении с эфиопскими вспомогательными
отрядами («эфиопы мирные», или «приручённые», служили, невидимому, в Египте стражниками)
в количестве «многих десятков тысяч» отправлялось в поход в Палестину и Сирию
под начальством тех самых гражданских должностных лиц, которые управляли
местнрстями, поставившими этих ополченцев. Известно множество лиц, имевших
звания военачальников, часто очень высокопоставленных, но интересно; что именно
верховный сановник оставался в стороне от военного ведомства. Можно думать, что
это вызывалось нежеланием царя сосредоточивать слишком большую власть в руках
своего первого слуги.
То, что верховный сановник был неизменно и верховным судьёй,
подчёркивает важность для знати судопроизводства как орудия её господства. Хотя
судьи часто были жрецами богини Маат — «правды» и хвастались своей
справедливостью, незаконное лишение по суду .наследства или отдача бедного в
руки сильному были распространённым явлением. Судопроизводство было довольно
развитым; требовалось множество судей и писцов, так как подробно записывались
многочисленные свидетельские показания. В судебном порядке, хотя и тайно,
рассматривались даже провинности царицы. Наказания налагались разные, например
лишение имущества, но особенно в ходу была палочная расправа; даже такое
заметное лицо, как начальник одного из разрядов дворцовых ремесленников, считал
нужным хвалиться, что он от роду ни разу не был бит перед каким-либо
сановником.
Знатные люди бывали не только верховными сановниками,
судьями и военачальниками; ими были заняты все сколько-нибудь значительные
должности, и часто в наследственном порядке. Знатные владели государственной властью
сами занимали все основные посты в государственном аппарате, так что он был
целиком в их руках.
